Справилась и с этой трудной ношей
воля непонятная моя.
Вот опять о том, что ты —
хороший, дочери рассказываю я.

Дочка рада! Дочка смотрит в оба.
Ловит слово каждое моѐ.
Видно, ей давно хотелось, чтобы
был отец хороший у неѐ.

Только вдруг, как могут только дети,
говорит без страха и стыда:
– Если папа лучше всех на свете,
почему ты грустная всегда?..

То ли больно, то ли горько стало.
Что я дальше ей сказать должна?
Я сказала: – Просто я устала,
потому что я всегда одна.

Дочка брови сдвинула упрямо,
на косичках дрогнули банты.
Подошла ко мне. Прижалась.
– Мама!
Лучше всех на свете только ты.